Найти бога. фантастический роман - Ольга Шлыкова

– Если я правильно понял, ты предлагаешь обойтись без идонов, переместится во времени из космоса – сбежать без объяснения причин?

– По-английски, не прощаясь. Я бы даже спасибо за кислород не сказал. Ибо никто не доказал, что это их заслуга.

– Научный руководитель, какого мнения придерживаетесь вы?

Пьер Рише поднялся, несколько раз вздыхал, теребил в руках какую-то бумажку, но так ничего и не сказал.

– Пьер, чего ты мямлишь. У нас всего десять минут, а ты тянешь время.

– Я не знаю с чего начать. Безусловно, это было моей целью и мечтой – встретить братьев по разуму. Но сегодня ночью со мной связывались Советники и высказывали свои опасения. Много лет назад я читал монографию одного греческого историка о цивилизации атлантов. Если его выводы верны, атланты не Земляне. Они прилетели из космоса, и как написано в старинных хрониках, были малочисленны, но привезли с собой другое, многочисленное племя смуглое и малорослое и было, то племя, рабами атлантов. Атлантам не подходил климат Земли. Жить они могли только в условиях высокогорья. Поэтому бросили на произвол судьбы остров, где первоначально поселились, а затем утопили его. Дабы не достались рабам великие их знания. Рабы же расселились по всему свету и дали начало народам многочисленным, забывшим, кто были, и откуда пришли их предки. Атланты, говоря современным языком, вырождались, но не хотели оставлять свои знания людям, потомкам их рабов, и устроили потоп, смывший всё, что ещё оставалось на Земле построенного по их, атлантов, науке. Я внимательно просмотрел ролик об истории идонов. Поразительное сходство архитектуры Идоны и острова Крит. Даже письменность напоминает нерасшифрованные надписи на ископаемых артефактах, найденных во многих уголках Земли.

– Ты предполагаешь, что идоны и есть атланты, а велайцы их рабы?

– Да. И очень сомневаюсь в необходимости с ними сотрудничать. Специалисты Американской палубы, проанализировав изображение реактора идонов, пришли к выводу, что это генератор кислорода, который выбрасывается в атмосферу Земли.

– А как же всё сказанное о добыче звёздной плазмы из земной мантии?

– Она и является топливом их реактора. Идоны, по всей видимости, меняют состав атмосферы, делают её пригодной для своего дыхания.

– Можно добавить?

– Конечно, Кортни.

– И вы сомневаетесь, что нам надо убираться отсюда, чем раньше, тем лучше? Я ещё на базе идонов понял, что из плоти и крови только старик Камт. А голубоглазые блонди похожи друг на друга, как две капли воды, и у каждой на запястье, что-то вроде татуировки. Похоже на метки киборгов. Поэтому, полоумный Рише, хоть и «налил воды» про атлантов, на этот раз не далёк от истины – надо сматываться. Исходя из размышлений Пьера, идонам не очень понравилась встреча в самом начале освоения Земли с нами – потомками их рабов, да ещё самостоятельно построивших машину времени. Для них это значит, что все усилия напрасны, и Земля станет местом гибели их великой цивилизации, а доминируют недоразвитые рабы. Как бы вы поступили на их месте, господин Мадук? – Билл Кортни улыбался.

– Вот уж не знаю. Но фантазия у вас разыгралась не на шутку. Прошу Испанскую палубу проработать развитие различных сценариев, и к полудню предоставить расчёты возможных итогов сотрудничества с идонами. Я думаю нам нужно как-то проследить во времени, что на самом деле здесь делают идоны. А для этого лучше выбраться в космос. Но, сначала должно оповестить население Станции о грядущих переменах. Зануда, извинись перед Пьеро.

– Это ещё почему?

– Ты при всём честном народе назвал его полоумным.

– Правда? Вырвалось по старой памяти. Прости, Рише, что выболтал твой секрет при посторонних. Больше не буду!

Пьер Рише только покачал головой. Все присутствующие знали, Билл Кортни никогда не перестанет называть полоумным первого научного руководителя Станции. Старые счёты.

Большая Кают-компания была заполнена до отказа. Дисциплинированный народ Станции расположился строго по порядку палуб, на которых работал. У каждой палубы был свой цвет комбинезонов. Впереди оранжевые американцы, зелёные англичане и австралийцы. Далее золотистые индийцы и белые русские, синие французы и немцы, красные китайцы, серебристые итальянцы и испанцы, пурпурные Латино. В чёрной форме были разведчики и члены Большого и Малого Советов.

По национальной принадлежности палубы называли только по привычке. Уже давным-давно население Станции перемешалось, и каждый мог похвастать предками – уроженцами нескольких стран. Члены Совета поднялись на небольшой подиум в центре идеально круглого помещения. Над подиумом была подвешена панель с круговым экраном, транслировавшая крупные планы выступавших Советников. Стало так тихо, что было слышно, как перегоняется воздух в вентиляционной системе. Вперёд выступил Эверт Рише.

– Друзья! Сегодня на нашей Станции самый необычный день со времён катастрофы. Сейчас будут продемонстрированы видео документы, и вы узнаете, чем является на самом деле ваша родная Станция. Прошу внимательно посмотреть. Это займёт около двух часов. Затем, после небольшого перерыва, члены Совета ответят на все ваши вопросы.

Таян Шехем стоял рядом с Лайзой Блюм. Им незачем было смотреть наскоро смонтированный фильм об истинной истории Станции.

– Пойдём в библиотеку, там сейчас никого нет.

– Пойдём.

Но они ошиблись. В библиотеке у самого входа стояли Билл Кортни и Артур Вейс и громко о чём-то спорили. Вернее, они орали друг на друга так, что Лайза зажала уши.

– Эй, вы чего так расшумелись?

– Командор, твой водила упрекает меня, как Капитана Станции, в сокрытии правды от людей. У него, видите ли, был свой мир, свои жизненные планы и установки, а теперь всё будет порушено.

– Скажи, командир, что делать минералогу в открытом космосе?

– Вейс, тебе-то работы будет выше крыши. Про пояс астероидов слышал? Вот и будешь там отлавливать каменюки, и определять, откуда они прилетели.

– Спасибо, утешил.

– Значит, мир?

– Мир. Я посмотрю, что скажут люди, когда досмотрят рекламный ролик, состряпанный за ночь. «Мы хотели как лучше…»

– Брось, Артур, несколько поколений прожили нормальную жизнь на Станции, никто ни в чём не нуждался. Оснащение корабля позволило снабдить людей всем необходимым.

– Ты заговорил, как твой бессмертный прадед? А если Станция уже не сможет функционировать в космосе? А если гравитационно-торсионная установка даст сбой, и мы снова свалимся в какую-нибудь неприятность почище этой?

– Погоди. По-моему, ты нервничаешь совсем не из-за этих гипотетических возможностей. Скажи прямо, почему ты так завёлся? – Таян удивлённо смотрел на друга. Он не ожидал от Артура такой горячности, да ещё в споре с самим Капитаном. Прямое нарушение субординации.

– Завёлся. А вы подумали, о последствиях возвращения в ту самую нулевую точку, о которой так мечтают члены клуба шестнадцати? Ведь Центр управления полётами не знает о метаморфозах, произошедших со Станцией и экипажем. И сможет ли нынешний экипаж адаптироваться к жизни вне Станции? – Артур говорил почти спокойно.

– Ты слишком далеко заглянул. Сейчас задача номер раз – смотаться от идонов и их подозрительной готовности сотрудничать и помогать. Я сторонник того, чтобы мы выбрались самостоятельно из нашей преисподней. Всё равно это пришлось бы сделать рано или поздно. Надо радоваться шансу нынешнего поколения Станции добраться до Земли. Если бы обстоятельства не форсировали события, в лучшем случае туда попали бы их внуки. – Сказал Капитан.

– Сколько раз Вы сказали «Бы»? Вам легко говорить, Капитан Кортни, Вы родились и выросли на Земле. А что делать там мне, всю свою сознательную жизнь проторчавшему в этой, как вы говорите, преисподней? – Артур закрыл глаза и потянул руки вверх.

– Артур, если захочешь, можешь не покидать Станцию. Мой дед, например, уже решил остаться жить и работать здесь. Я, наверное, тоже останусь. Хотя вряд ли смогу работать по своей специальности. В космосе альпинисты не нужны, придётся переучиваться.

– Лайза, ты уже говорила об этом с дедом?

– И с прадедом тоже. Он так и сказал, что как только окажется на Земле в своём времени, больше никогда не покинет её пределов.

– Будет искать инопланетян на генераторе Моро?

– Да, Капитан. А как Вы догадались?

– Просто я знаю твоего прадеда, скажем так, не одну сотню лет. И, прости за откровенность, считаю именно его виноватым в том, что случилось. Хотя за давностью лет уже не имеет значения. Давайте включим трансляцию из Кают-компании, там обещали показать легендарное заседание Совета, где приняли решение всё засекретить от новых поколений. Помнится, наш дорогой Пьеро сказал там блистательную речь, после которой даже самые ярые противники засекречивания проголосовали «за». Только я и Мадук остались при своём мнении. Я до сих пор уверен, что это было безумием. Оставь тогда Совет всё без изменений, не пришлось бы сейчас морочить голову, как сказать людям правду.